Массовое захоронение жертв советского террора. «Стреляли снизу в затылок».

В Архангельске открыли обновленный мемориал расстрелянных репрессированных в 1920–30-е годы. Инициативная группа восстанавливала заброшенное захоронение на свои деньги почти два года.

– У меня сегодня появилось место, куда я могу приходить с памятью. Низкий поклон тем, кто занимался этим захоронением и его историей, –сказал житель Архангельска  Сергей Чичагов  на открытии мемориала. Его дед Василий Чичагов погиб в 1931 году в архангельской тюрьме – родные до сих пор не знают, где он похоронен. Теперь Чичагов считает этим местом Мемориал жертвам репрессий на Вологодском кладбище в Архангельске.

– Я знала, что в Архангельске есть расстрельное захоронение, но где оно находится? Когда я стала искать эту информацию, я обратилась к журналисту и исследователю Алексею Сухановскому. Он показал мне это место на Вологодском кладбище, там был деревянный накренившийся крест. Но он стоял поодаль, а само захоронение было затоптано, по нему проходила широкая дорога. Рядом вместо калитки – дыра в заборе, – вспоминает  Наталья Дранникова ,   доктор филологических наук, директор Центра изучения традиционной культуры Европейского Севера САФУ. Последние несколько лет она исследовала истории и судьбы репрессированных Архангельской области и в 2017 году решила восстановить заброшенный мемориал.

В 1989 году рабочие почти в центре Архангельска рыли траншею, чтобы проложить канализационные трубы. В одной из ям ковш экскаватора вместе с землей поднял человеческие останки: в черепах было по два сквозных пулевых отверстия – в районе висков или во лбу и на затылке.

«При первом взгляде на останки было видно, что они в нормальной сохранности, поскольку лежали на глубине 180 сантиметров под слоем глинистого грунта, над которым была торфяная подушка болота Мхи. И торф, и глина, и останки насквозь были пропитаны мазутом, поскольку здесь еще до войны находилась какая-то военная авточасть. В этой траншее мы подняли сто человек… У всех головы были простреляны, почерк одинаковый: стреляли снизу в затылок под углом примерно 45 градусов… Это натолкнуло нас на мысль, что расстреливали людей живых… Их привезли живыми, заставили лечь поплотнее в этой могиле и стреляли в уже лежачих», – описывал исследователь  Алексей Сухановский  процесс раскопок найденных останков.

Раньше это болотистое место в городе  называли  Мхами. Здесь расстреливали репрессированных с ленинских времен – 1920-е, продолжили убивать при Сталине в 1930-е. О своей находке коммунальщики сообщили в правоохранительные органы, органы госбезопасности, а их представители пригласили на место поисковый отряд «Имени павших» – его возглавлял Алексей Сухановский.

– В двух рвах 2,5 на 7 метров нашли кости 127 человек, мужчин и женщин в возрасте от 14 до 75 лет. Расстреляны, предположительно, осенью 1920 года или чуть позднее (во время репрессий после Интервенции 1920-х годов), – вспоминает Сухановский.

Антонина Драчева , гендиректор компании «Беломорский лес», занимающейся проектированием жилых домов, в 2017 году решила помочь Наталье Дранниковой восстановить заброшенный мемориал. Вместе они пыталась найти информацию, была ли в 1989 году проведена экспертиза останков и можно ли сегодня ознакомиться с ее результатами.

Но единственное, что удалось найти в архивах, это квитанцию на 383 рубля, в которой было указано, что экспертиза проведена и оплачена в начале 1990 года. Что это за экспертиза и каковы ее результаты – неизвестно. Никто до сих пор не знает и то, чьи останки нашли во Мхах и перезахоронили на Вологодском кладбище. Это могли быть и арестованные архангелогородцы, и убитые или умершие переселенцы.

Перезахоронили останки в 1992 году. Известно, что на мемориале на Вологодском кладбище лежат останки 152 человек: расстрелянных на Мхах, а также найденных позднее при раскопках на улице Выучейского. Деревянный крест на этом месте установил настоятель храма Всех Святых Петр Мушкет.

В 2017 году Наталья Дранникова написала письмо мэру города Игорю Годзишу с просьбой принять участие в благоустройстве захоронения. Администрация одобрила и поддержала инициативу, но денег не дала.

Инициативная группа нашла необходимые средства с помощью краудфандинга в благотворительном фонде «Гарант». По словам Дранниковой, среди тех, кто жертвовал деньги, было много потомков репрессированных. Всего деньги перечислили более 300 человек.

По словам Антонины Драчевой, главной проблемой, которая затянула процесс почти на полтора года, стали не деньги, а то, что захоронение оказалось в охранной зоне памятника федерального значения. В 70 сантиметрах начиналась ограда Стены коммунаров – памятника жертвам Интервенции 1918–1920 годов.

– Для того чтобы что-либо делать, нужен был проект Обеспечения сохранности объекта культурного наследия (ОСОКН). Затем нужно было пройти экспертизу всех мероприятий, доказывающую, что таким образом мы никак не повредим Стену коммунаров. Конечно, ни о какой технике речи не шло, мы все вручную делали, – рассказывает Драчева. – Все понимали значимость проекта, поэтому все процедуры прошли без особых проблем, но времени заняли они немало.

На открытии обновленного мемориала 21 сентября 2019 года на Вологодское кладбище пришли 15 человек. Теперь вместо покосившегося креста люди увидели тротуарную плитку, оградку и памятную табличку. Сам деревянный крест теперь аккуратно обложен камнями.

Мэр города  Игорь Годзиш  заявил, что мемориал поставят на оперативный и технический учет, он будет зарегистрирован как культурный объект, и администрация города сможет заняться его обслуживанием.

– Сейчас мы находимся на месте, где увековечены и те, кто был с той стороны [рядом находится памятник жертвам Интервенции], и с этой стороны. Для меня было чрезвычайно важно поддержать этот проект по одной причине: я знаю, что ужас, о котором забыли люди, вернется. Пока мы можем помнить и рассказывать людям, что это такое. Это гарантия того, что те события не вернутся к нам снова, – сказал Годзиш.

По мнению Натальи Дранниковой, тема репрессий в настоящее время в Архангельске не осмыслена обществом, а ведь именно в их регионе «сложилась модель карательно-репрессивной системы».

– Первые концентрационные лагеря были созданы здесь – в Пертоминске, Шенкурске, Соловках и Холмогорах, – рассказывает Дранникова. – Более миллиона репрессированных прошло через нашу область: и раскулаченные, и депортированные, и, собственно, репрессированные разных периодов, включая «красный» и сталинский террор. У нас было семь лагерей, а сколько подразделений и спецпоселков. Люди ушли, а эта память стала не нужна здесь. Но, к счастью, в районах еще продолжают исследовать эту тему.

https://www.severreal.org/a/30177576.html