Можно ли преуспеть в спорте, не имея папу-миллионера? Колонка Вероники Степановой

Можно. Хотя с  таким папой все-таки легче.

Давайте все-таки сконцентрируемся на  «можно». Папы-миллионера у  меня точно нет. Есть любимый и  дорогой папа, который трудится в  аэропорту Елизово авиатехником. И  дорогая и  любимая мама, которая работает на  мебельной фабрике.

Вчера меня спросили: «Сколько пар лыж, палок, ботинок твоим родителям пришлось купить, пока ты  не  попала в  сборную?»

Ответ: три пары лыж. Это все. Еще две пары ботинок. Палки не  покупали никогда. Это все семейные траты на  инвентарь за  десять лет занятий, что мне понадобились, чтобы попасть в  юниорскую сборную, где уже производители тех самых лыж и  ботинок стали кружить вокруг, предлагая личные контракты.

Весь основной инвентарь и  почти всю прочую экипировку мне выдавала родная спортшкола, СДЮШОР по  лыжным видам спорта города Елизово.

Говорила раньше, скажу еще раз: система, при которой инвентарь приличного качества пошел в  спортшколы для таких, как я  «юных талантов», была создана Еленой Валерьевной Вяльбе. Конечно, и  Минспорт, и  региональные наши власти в  этом участвовали и  участвуют. Откровенно говоря, я  не  знаю и  не  думаю, что должна знать, из  чьих фондов оплачивались мои лыжи, — главное, что я  их  получала — и  для тренировок, и  для соревнований. Три купленные пары — это особые случаи: удачные, «катучие» экземпляры, лыжники поймут.

В  последнее время, после олимпийской медали, кратно увеличилось мое общение с  фанами. Вопросов много разных, но  один меня очень удивляет. Это скорее утверждение: «Лыжные гонки — дорогой вид спорта для ребенка, не  потянем».

Это ложное ощущение. И  смысл этой колонки как раз в  том, чтобы его развеять.

У  нас на  Камчатке семь отделений, секций лыжных гонок, две из  них две носят гордое название спортивных школ олимпийского резерва. Я  выпускница одной из  них, а  Лиза Еремеева, нынешний капитан юниорской сборной, — другой. Всего лыжными гонками одновременно занимаются сотни детей и  подростков в  нашем крае с  населением в  313 тысяч жителей. И  все они получают инвентарь от  государства, федерации лыжных гонок и  спонсоров. Разумеется, все согласно успехам — каждому по  способностям и  заслугам.

Открою большой секрет (нет): лет до  13−14 экипировка в  лыжных гонках значит довольно мало. Куда более важны твои природные данные и  талант тренера. И  еще такое качество, как дисциплина. Любой тренер вам расскажет, что у  него в  группе был потенциальный чемпион мира, но  лень либо домашние обстоятельства не  позволили развить способности.

Действительно сложный момент наступает в  те  самые 13−14 лет. С  одной стороны, начинается бурный рост (я  про нас, девочек), все детское становится мало. Включая лыжи, палки и  ботинки. С  другой стороны, в  этом возрасте начинаются всякие серьезные зональные соревнования — идет уже отбор, разделение на  «спортсменов» и  «физкультурников». Понятно, что спортшколы стараются поддержать своих лучших инвентарем как могут. Но, опять  же, на  чем тренироваться в  этом возрасте, принципиальной разницы нет — а  на  соревнования тренер всегда где-то у  кого-то берет «напрокат» лучшие на  сегодня лыжи. И  находит парафин по  погоде по  10 000 рублей штуку. Но  не  из кармана моих родителей или моего кошелька (я  с  15 лет получаю стипендию).

Наверное, мне повезло — с  тех самых 12−13 лет я  стала выигрывать все местные, а  затем и  зональные соревнования и  ко  мне всегда относились как к  будущей надежде лыжных гонок регионального масштаба. Для меня всегда находилась лучшая из  доступных экипировка (еще раз спасибо всем причастным!). Но, надеюсь, вы  заметили связь: я  старалась как могла, слушала указания тренеров и, за  исключением о-о-очень короткого периода в  переходном возрасте, всегда относилась к  лыжным гонкам как к  работе, карьере, социальному лифту (хотя выражений таких не  знала в  то  время).

При этом никто «будущую звезду камчатских лыж» лишним не  баловал.

Когда я  пришла в  юниорскую сборную, у  меня было девять пар лыж. Из  них всего две классические — да, классика у  нас на  Камчатке вниманием не  пользовалась тогда, я  была ярко выраженной конькисткой, да  и  до сих пор во  многом остаюсь  ею. У  большинства крепких лыжников-любителей вдвое больше пар, правда, они их  копят годами. Сейчас у  меня, наверное, раза в  четыре больше лыж и  целый «обувной магазин» в  шкафу — и  все это мне реально нужно. Но  нужно на  этом этапе, когда я  стремлюсь побеждать в  споре с  лучшими, когда никакие компромиссы уже невозможны, когда тренируюсь по  20+ часов в  неделю. Ранее это было  бы избыточным.

Возвращаясь к  «папе-миллионеру». В  Норвегии, Швеции, Германии той  же, где нет системы поддержки именно подросткового спорта, такой папа если не  обязателен, то  весьма желателен. Там по  полной программе работает выражение «мой спонсор — банк имени мамы и  папы». Там, насколько я  понимаю из  разговоров с  подругами по  лыжне, в  какой-то момент родители могут сказать шестнадцатилетнему таланту: «Извини, но  мы  твои лыжи больше не  тянем — переходи-ка в  пляжный волейбол».

А  в  России есть система, и  если она в  вашем конкретном региона не  функционирует, то  в  соседнем она может работать отлично. Зависит от  людей — Камчатка, как известно, довольно маленький по  населению и  далеко не  самый богатый регион, но  двух лыжниц в  сборной сейчас имеет. Поэтому не  бойтесь, отдавайте своих детей в  лыжные гонки — как минимум «выиграют» здоровье, а  если есть талант и  прилежание, то  и  больше получится.

Вероника СТЕПАНОВА,

«Матч  ТВ», 20.07.2022.